«Лиза»: Александр, вы не первый раз «сживаетесь» с Паддингтоном. И вам ничего не пришлось в себе менять ради этой роли. В отличие от вашего зарубежного коллеги Бена Уишоу…
Александр: Скажу так. В детстве я знал точно, что буду артистом, что моя жизнь будет связана с чужими голосами, с чужими жизнями. На утренниках в детском саду я надевал ту или иную маску и начинал играть. Так что можно сказать, что роль Паддингтона была хорошо отрепетирована уже тогда (улыбается). К тому же, Паддингтон по сути и не медведь вовсе, а настоящий человек — добрый, нежный, наивный, желающий, чтобы мир вокруг стал лучше. Сейчас очень мало примеров, когда люди демонстрируют свое достоинство. Поэтому я об этом медведе говорю исключительно как о человеке. А о себе — исключительно как о медведе. Мы два единственных медведя, которые не спят зимой: Паддингтон — потому что играет в кино, а я — потому что его озвучиваю (улыбается).
Л.: О вашем ритме жизни ходят легенды. Когда вы спите?
А.: Это правда, я постоянно в бегах. И мечтаю однажды хорошенечко выспаться. Но как только выпадает такая возможность, организм, привыкший к бешеному темпу жизни, отказывается сбавить темп. Но я не жалуюсь. Наоборот — счастлив, как все складывается. Я сам выбрал такую профессию и рад, что у меня есть возможность дарить людям положительные ощущения от жизни. В этом смысле «Приключения Паддингтона» исполнили мою мечту оказаться внутри мультипликационно-художественного фильма. И если в прошлый раз я ответственно заявлял, что в моей биографии есть фильм, в котором я играю с Николь Кидман, теперь заявляю, что есть фильм, в котором я играю с Хью Грантом.
Л.: Играете? Вы же только озвучили…
А.: Я не оговорился, потому что успех Барбары Брыльска и фильма «Ирония судьбы, или С легким паром» состоит из уникального голоса и песен Аллы Пугачевой, которая за нее поет, уникального голоса Валентины Талызиной, которая за нее говорит, и уникального таланта драматической актрисы самой Брыльска, которая все это сыграла. Это коллективное творчество. А приспособить Паддингтона со всеми лондонскими пейзажами к нашей действительности — это было дано на откуп мне.
Л.: И как вам все лондонские пейзажи?
А.: Знаете, все те, кто говорят: «Ой, а вот там-то как хорошо!», немного лукавят. И всякий раз жизнь нам это доказывает. Оказываешься в центре Парижа, где невозможно припарковаться, и думаешь: «Надо же, как в Москве!» Или, к примеру, в Лондоне есть улицы, по которым лучше не ходить. Надо же, а у нас по Тверской можно всегда спокойно прогуляться. Все познается в сравнении.
Л.: Прошлый год стал для вас временем перемен: вы покинули Первый канал. Не было страха, что можете остаться без работы?
А.: Для любого человека остаться невостребованным страшно. Но я свою жизнь выстраивал так, что у меня были самые разнообразные возможности для творческой заявки. У меня внутри все структурировано: помню, кому и что обещал, с кем должен встретиться. Просто все в очень плотном режиме. Сейчас у меня трогательный проект «Ты супер. Танцы» на НТВ, а проектом «Устами младенца», который я веду, начинается воскресный день на телевидении. У меня есть возможность приходить к зрителям и через фильмы, сериалы, и через тех героев, которых я озвучиваю.
Л.: Кстати, в новой части Паддингтон заметно повзрослел — по человеческим меркам ему уже 40. Вам в этом году исполнится 42 года — ощущаете?
А.: Юлий Гусман однажды сказал обо мне: «Это наш всероссийский престарелый мальчик». Пошутил, конечно. Я чувствую, что мне 27 лет. Уже не юный, но и за порог взрослой жизни не полностью шагнул. Очень бы хотелось сохранить это состояние. Помню, как-то сидел в одной гримерке с Зельдиным. Ему тогда исполнилось 100 лет. А кожа у него на руках была такая же, как и у меня сейчас, — хорошая. Так что у меня есть все шансы продлить молодость (смеется).
Л.: Полагаем, именно это дает вам преимущество в общении с детьми — в кадре вы удивительно легко находите общий язык…
А.: Просто я перед ними не заискиваю, а разговариваю как со взрослыми, состоявшимися людьми, которые мне интересны. Но главное — не навредить. Ребенок так многое хочет сказать миру. И может. Но взрослым кажется, что они умнее и что все объяснят. Скажут, что и Деда Мороза не существует. А в чудеса верить необходимо. Не только детям. Я, например, родился в Кишиневе. И когда впервые увидел Красную площадь в «Букваре», объявил маме: «Я буду жить в Москве». А после окончания первого класса мы приехали в столицу на экскурсию, и я, когда стоял в центре Москвы, сказал: «Я буду жить в этом городе и стану народным артистом Советского Союза». Если бы не разрушилась страна, у меня была бы перспектива. Я ношу высокое звание заслуженного артиста России. Я проживаю жизнь артиста, которому по сути не нужно представляться зрителю, они понимают, чем я занимаюсь. А на том месте, где я говорил маме о своих мечтах, в декабре открылась моя персональная выставка.
Л.: Как при всем при этом удалось не зазвездиться?
А.: Мне кажется, звездность — смешно, неконструктивно и неправильно. Крути педали и крутись. Живи по принципу: делай что должно, и будь что будет!
