«
Прочитала душераздирающую историю женщины, рассказывающей об измене мужа. Подруги и родные уговорили ее не разводиться мол, кому ты будешь нужна в свои сорок. И так меня это резануло, что «не могу молчать». Кручу в голове и практически плачу вместе с героиней.
Измены – дело, ну, скажем, нередкое. Это часто противно, почти всегда больно, но случается сплошь и рядом. И в роли потерпевших выступают не только жены, мужчинам тоже будь здоров достается. Давайте не будем ханжами, пожалуйста. Все эти разговоры про природную «полигамность мужчины» и «моногамность женщин» — отвратительный сексизм. Мы так же любим секс, состояние влюбленности и бабочек в животе.
Главный вопрос и, соответственно, обратный эффект любого адюльтера: насколько ты дорожишь тем, кому изменяешь. Если ценишь и бережешь, сделаешь все, чтобы он об этом никогда не узнал. Если безразлично (как мужу героини), значит, в отношениях что-то системно не так. Давно. И, пожалуй, нет никакого смысла их продолжать. Потому что за одной изменой, придет другая, потом третья, а к четвертой ты обнаружишь, что тебе уже, в целом, все равно. Ты ничего не чувствуешь. Вообще. Ни любви, ни ненависти, ни раздражения. Только опустошающее отчаяние от того, что зачем-то решила длить дикие, не приносящие радости отношения.
В этой конкретной истории больше всего задевает не скотское поведение мужа (такое мы знаем и видели), а реакция близких. Вместо того, чтобы сказать «беги, мы поможем», они добавили боли, вдохновенно описав ее безрадостное одинокое будущее.
А ему она что ли нужна? А себе она такая вообще-то нужна? Эта дикая, оставшаяся с советских времен, идеологизировавших даже брак, традиция сохранять лицо и статус при любой погоде чудовищно унизительна. Пусть будет больно, но надо терпеть. Терпеть. А не устраивать свою жизнь так, чтобы в ней больше не было мучительных ожиданий, унижения паранойи и отчаяния? Ради чего терпеть-то, стесняюсь спросить?
У меня про почти такое есть семейная история. Я родилась, когда маме исполнилось 45 лет. У папы уже был сын, а для нее я была первым ребенком. Отношения с папиными родственниками складывались непросто, и, в итоге, мой сводный брат переехал от нас к бабушке с дедушкой. Примерно через пару месяцев папа перестал приходить домой ночевать. Мама готовила ужин и ждала, а его не было, и звонков тоже не было. Нет, тут не была замешана другая женщина. Просто папа приезжал к сыну, укладывал его и засыпал вместе с ним. Случайно, но регулярно. В конце концов, мама, которой к тому моменту было уже лет, наверное, 48, сказала «выбирай, где ты живешь, так больше невозможно». И он ушел. А мамины подружки тоже считали, что она сошла с ума и все в таком духе. И сама она понимала, что с личной жизнью — все. Больше не будет. Но ее ведь, давайте будем честными, и так уже не наблюдалось какое-то время. А через четыре года (!) папа вернулся. Сам. И больше никогда не разрывался между двумя домами. Это была уже совсем другая — гораздо более счастливая — история. А мама говорила мне потом, что, если бы тогда она сохранила иллюзию семьи, все бы развалилось бесповоротно. И гораздо более болезненно для всех участников процесса.
Так устроена жизнь, мы никогда не знаем «как наше слово отзовется». Строить прогнозы и уж тем более формулировать что-то вроде приговора («кому ты нужна») абсолютно бессмысленно. Любой мучительный момент в отношениях — измена, пренебрежение и что угодно еще — может стать точкой отсчета для нового счастья. С тем же или с другим человеком. Но есть одно условие, во всех эти сложных обстоятельствах, ты все время должна помнить о том, что ты нужна самой себе. С разбитым сердцем, с мужчиной или без — нужна. Самой себе, в первую очередь. У героини, пусть не сразу, но все-таки получилось это понять. И жить немедленно стало лучше, проще и уж точно веселее».
