По данным Ассоциации «Благополучие животных», в 60 субъектах России зарегистрировано около 460 приютов и мест временного содержания животных. Средняя вместимость одного приюта — 150-250 собак. Исследование проводилось в III-IV кварталах 2020 года.
Всех этих и других проблем с бездомными животными не было бы, если бы люди относились ответственнее к тем, кого приручили, а не вышвыривали их на улицу, как только питомец становится неудобным. Герои нашей статьи — волонтеры из приютов для бездомных животных — рассказали, какое поведение гостей приюта их раздражает больше всего и какие претензии им приходится выслушивать.
Елена Ровкова, 29 лет: «Приходится предупреждать, что мы — не контактный зоопарк»
«Часто люди пытаются пристроить собаку или кошку через волонтера, они не разделяют сотрудника приюта от людей, которые просто помогают в уходе за животными, и не понимают, что волонтеры не могут взять никого в приют. Это не в нашей компетенции.
Например, такое бывает в случаях, когда люди боятся собак и приезжают в приют преодолеть страхи. Они буквально хотят, чтобы их водили за ручку, и думают, что их приезд — это самое важное, и все должны вокруг них бегать. Нет, не должны! У волонтеров есть много других дел. Еще есть «опытные» собачники. Такие гости уверены, что знают все и про всех собак, хотя имели дело только с йоркширским терьером. Они сразу суют пальцы во все вольеры, и когда просишь так не делать, говоришь, что есть агрессивные собаки, — не верят. «Опытные» уверены, что раз собака просовывает лапки через ограду, значит, хочет общаться. Приходится таких посетителей выводить ради их же безопасности.
В наш приют мы пускаем детей только в сопровождении родителей. Детям до 18 лет без взрослых к нам нельзя. Кроме того, с недавнего времени приходится предупреждать, что приют — это не контактный зоопарк. и у нас нельзя оставлять детей. Не думали, что до этого дойдет, но вынудила конкретная ситуация.
Кристина Дилеева, 37 лет: «Не буду я собак вашими объедками травить, жрите сами. Мы — не помойка!»
«С детства мечтала о собаке, но, как и многим, мне не разрешали ее заводить. И я не злюсь за это на родителей, наоборот, уважаю, ведь они тогда мне объяснили, что щенок — это не просто милая мордочка, а большая ответственность. Ответственность, с которой многие взрослые не справляются. Тогда я пообещала себе, что не буду такой взрослой. В 22 года, когда начала жить отдельно, у меня все еще было огромное желание завести собаку. Но я боялась. Боялась, что, вдруг, не справлюсь. Тогда моя знакомая посоветовала найти приют для бездомных собак, чтобы понять, готова ли я.
В итоге я уже много лет работаю волонтером. Сейчас у меня две свои собаки, которых я забрала из приюта 7 и 5 лет назад. Совмещаю волонтерство с основной работой, поэтому жутко выматываюсь физически и морально. Но от общения с животными у меня приятная усталость, а вот общение с некоторыми людьми ужасно истощает.
Что только не притаскивали: замороженные куриные и рыбные объедки; прокисшие супы, иногда тоже замороженные, тухлую рыбу, салаты, воняющие хуже выгребной ямы. Когда я такую «помощь» вижу, хочется этих людей рожей натыкать в их же помои и сказать: «Не буду я собак вашими объедками травить, ешьте сами. Мы — не помойка!» Те, кто узнал себя, не обижайтесь, но не привозите, пожалуйста, испорченную еду. Заведите свинью и скармливайте ей, если не хочется выкидывать продукты. Всем, кто действительно помогает, большое спасибо».
Юлия Епанчинцева, 30 лет: «Люди, доверять вам ни у меня, ни у моих подопечных нет ни единого повода»
«Любой волонтер, который курирует животное или несколько, не отдаст собаку или кошку, только потому что его решили забрать. И это не вредность, это логика. Животные в приюты попадают в очень удручающих состояниях. Уходит много сил, денег и нервов, чтобы вернуть его к нормальной жизни.
Иногда на подготовку к пристрою требуются недели, а то и месяцы. Под подготовкой подразумеваются: карантин, обработка от паразитов, лечение инфекций и восстановление доверия животного к людям. На это мы тратим время, силы, нервы и чаще всего свои финансы.
Поэтому пока животное находится у волонтера, оно является собственностью приюта или передержки, где существуют определенные требования к пристрою. Звучит, конечно, грубо, но так будет правильнее. В зависимости от приюта требования разнятся, но один момент почти везде одинаковый — нужно обязательно заключать договор о передаче животного. Его цель — создание благоприятных условий для переданного животного.
Меня злят люди, которые начинают скандалить, когда им предлагаешь заключить такой договор и говоришь, что в течение какого-то времени волонтер вправе проверять то, как живет пристроенный питомец. Почему-то некоторые воспринимают это как личное оскорбление, мол, мы им не доверяем. Приходится объяснять, что суть в другом.
Но сейчас, пользуясь случаем, скажу, что да, люди, доверять вам ни у меня, ни у моих подопечных нет ни единого повода. Все говорят, что не понятно, что у собаки в голове, но разве можно понять, что в мыслях у человека? У нас были случаи, когда с виду приличные люди доводили животных до истощения, издевались над ними просто потому, что им так хотелось. Ненавижу таких людей, и договор — единственный способ хоть как-то что-то проконтролировать. Хотя, оградить от плохого он не сможет. Животное в нашей стране — это собственность. За ее «порчу» владельцу ничего не бывает».
