Некоторым писателям было привычнее выражать весь спектр эмоций на бумаге, другие же оказались менее сдержанными. Кто-то из них выходил на дуэли или конфликтовал на публике, а сегодняшние наши герои выбрали что-то среднее: убить не хотели, но и одними словами не ограничивались.
Сегодня вспомним, кто выплескивал переживания на оппонентов и какие на это были причины.
1 Александр Куприн
Автор «Гранатового браслета», «Ямы», «Поединка» и других произведений был душой компаний. А еще он обожал единоборства — в частности, бокс, которым сам занимался.
Поэтому в своем рассказе «Бокс» он так активно описывает поединки, проходившие на его глазах, повествует о судьбах известных на тот момент спортсменов и признается в борьбе с французским тренером Мариусом Галлой. Впрочем, победа была не на стороне писателя…
«Мы с Галлом протянули друг другу руки, но, как всегда у профессионалов спорта, рука его была вяла, холодна и мокра. Затем мы надели перчатки, чтоб друг друга не оцарапать. И я не успел еще опомниться, как уже лежал на полу. Спокойно улыбаясь, Галл говорил мне: «Теперь ваша очередь, monsieur».
Я был в то время тяжелее его на два пуда двадцать фунтов, и несомненно, что, если бы мне удалось попасть ему в грудь или в лицо, я его опрокинул бы. Но, к сожалению, мне это не удалось. Мои удары падали в воздух».
Несмотря на поражение, Куприн и Галла остались друзьями. Писатель поддерживал боксера в сражении с другим французским оппонентом, да и сам не забывал практиковаться. К примеру, был у Александра Ивановича массивный друг Иван Поддубный — профессиональный борец, чемпион мира с 1905 по 1908 годы и просто человек огромной силы и глупости (так его называл Куприн).
Как-то раз текстовый гений устроил посиделку с друзьями, на которой рассказывал истории из жизни. Среди приглашенных был писатель Леонид Андреев. С ним Куприну внезапно захотелось вспомнить пару приемов. Один удар, второй…писатель начал душить Леонида просто так. Но и этого ему было мало, поэтому померился силой он и с другими гостями.
А еще была другая, более справедливая история. Когда писатель находился в Чернигове, ему пожаловались на местного ветеринара Волкунаса, который постоянно занимал бильярдный стол на все время.
«Я подошел к нему и говорю: вы скоро кончите играть? А вы, говорит, кто такой? Вам, говорю, все равно, кто я такой. Когда вы играть кончите… Убирайтесь, говорит, вон!.. А, так — бац его в морду. Ну и пошло… Я засучил рукава и как следует его отделал… Стал играть на биллиарде…
А он пошел, вымылся и опять приходит, и опять ко мне… Опять начали драться. Здорово дрались. Он весь в крови… Ушел… Поиграли мы на биллиарде, выходим, а он стоит на тротуаре и ждет, и опять ко мне… Опять стали драться — долго дрались. И мне попало, но ему много больше…».
Миротворец так хорошо с ним поговорил, что тот пришел к нему на следующий день в номер гостиницы и попросил прощения. Выяснилось, он был влюблен в сестру Куприна Зинаиду, и если бы знал о ее родстве с писателем — драться бы не стал.
После этого драчуны сыграли вместе партию в бильярд.
2 Сергей Есенин
Поэт любил не только сочинять, выпивать, но и махать кулаками (в частности, в нетрезвом виде). Однажды он огрел поэта Ивана Приблудного пивной кружкой с такой силой, что того отвезли в больницу.
Но это не сравнится с тем, как яростно он дрался с Борисом Пастернаком из-за отвращения к его стихам. Ему казалось, что в мире должен существовать один пастернак — и это растение.
Одна из самых известных драк Есенина и Пастернака произошла в 1924 году в редакции журнала «Красная новь». Борис Катаев описывал их сватку в мемуарах «Алмазный мой венец» так:
«Королевич совсем по-деревенски одной рукой держал интеллигентного мулата за грудки, а другой пытался дать ему в ухо, в то время как мулат — по ходячему выражению тех лет, похожий одновременно и на араба и на его лошадь, — с пылающим лицом, в развевающемся пиджаке с оторванными пуговицами с интеллигентной неумелостью ловчился ткнуть королевича кулаком в скулу, что ему никак не удавалось».
В момент схватки в редакции сидел журналист Воронский, который даже не обратил внимание на перепалку — либо привык к подобному, либо она была не очень-то и яркой. В итоге Пастернак простил все обиды и признал Сергея Есенина достойным поэтом:
«Со времен Кольцова земля русская не производила ничего более коренного, естественного, уместного и родового, чем Сергей Есенин, подарив его времени с бесподобной свободой и не отяжелив подарка стопудовой народнической старательностью».
3 Иосиф Бродский
Поэта называли одним из самых интеллигентных и тихих людей своего времени, но однажды и он отметился порывом чувств. Подрался Бродский со своим другом Анатолием Найманом, который впоследствии стал его первым биографом.
Конфликт произошел в начале шестидесятых в Ленинграде на Литейном, 37. Наблюдать за дракой «посчастливилось» писательнице Людмиле Штерн. Было все так: на теннисном столе сидит Бродский, а Найман бегает рядом и машет руками. Затем Анатолий подбегает к другу, хватает его за руку и кричит, тот, в свою очередь, плюет ему под ноги, хватает за плечи и толкает на стол.
Как выяснилось, причина такового поведения была в расхождении мнений о том, кто из них двоих самый одинокий и несчастный.
4 Сергей Довлатов
Автор «Чемодана», «Заповедника», «Компромисса» и противник предложений со словами, начинающимися на одну букву, в юности увлекался боксом. Он и называл себя «перспективным армейским тяжеловесом». Драка у Довлатова завязалась из-за женщины, а конкретнее — Людмилы Штерн.
В опьяненном состоянии он сделал ей предложение, за что получил от рядом сидящего с ней мужа Виктора. Тот схватил ухо «жениха», но продолжению борьбы помешала няня Штернов.
Вечером Сергей рассказал Бродскому о приключениях и отметил свое «оторванное ухо».
5 Владимир Маяковский
Хотя всерьез он драться совсем не любил, аргументируя словами: «Начну — убью», раздражителем стал актер Яков Израилевич (фамилия, не отчество). Он был одним из поклонников музы Маяковского Лили Брик, но именно его поэт не переносил больше всех остальных.
Яков «спамил» Лилю цветами и письмами, одно из которых прочел и Владимир… Так вот, проучить он хотел его вместе со вторым мужем Брик Осипом — они поехали Петроград на поиски бесстрашного, но не нашли. После этого Брик уехал домой, а Маяковский столкнулся с Израилевичем и бросился на него.
-
Не пропустите
В итоге драчуны оказались в полиции, а создатель «Облака в штанах» придумал способ быстрого освобождения из обезьянника: связался с приятелем Максимом Горьким и попросил поднять связи.
6 Константин Бальмонт
Окружение и, в частности, супруга поэта-символиста, утверждало о крайне губительном воздействии алкоголя на него. Действительно, крепкие напитки были важным символом Бальмонта, иначе как объяснить его приключения в Петербурге в 1913 году. В городе, где до этого он не был пять лет.
Отметить приезд поэт решил с размахом в кабаре «Бродячая собака», где повздорил с пушкинистом Петром Морозовым.
«Мне не нравится ваш голос», — признался Бальмонт во время диалога на испанском.
«Лично я вас не знаю. Нет, не знаю. Но как поэта люблю», — ответил собеседник.
Затем поэта кто-то облил вином и накинулся на него. Этим незнакомцем оказался сын Петра Морозова, Юрий, которого оскорбило неприятное общение Константина Дмитриевича с отцом.
Помирились ли Морозов и Бальмонт — неизвестно.
