С именем для дочери мы с мужем определились задолго до того, как эта самая дочь
вообще появилась в планах. Теплая летняя ночь, крыша, звездное небо, что-то
горючее уютно плескалось в бутылке и мы вдруг решили, что однажды будет дочь и
назовем мы ее непременно так. Здесь хорошо бы романтическую историю о том, как
мы сразу знали, что у нас будет дочь и вот прошло пять лет, мы счастливо
воспитываем нашу малютку... но нет.
Просто мы случайно выяснили, что обеих наших прабабок звали одинаково и нам вдруг показалось, что это отличная идея для стартапа «Будущий ребенок». Почему ночью на крыше мы делали перепись предков это уже другой вопрос. Прабабушек наших звали Марфами. Марфушами. Мархутками. Здесь хорошо бы романтическую историю о том, что прошло пять лет и мы счастливо воспитываем нашу малютку Марфунечку... но нет. Во-первых, неожиданно выяснилось, что мы в своем уме, а во-вторых, большая часть родственников идею, скажем так, не поддержала.
Изучение статистики популярных имен в России показало, что с родственниками и со
здравым смыслом так повезло не всем. Не будем рассматривать крайности вроде,
например, Алладина Сказачного, потому что тут комментировать только портить. Или
вот малыша Шойгу, который подрастает в Таджикистане. Правда это не фамилия, а
имя. Журналисты к ним приезжали, спрашивали: «А за что вы его так, он же еще
маленький, ничего сделать не успел». Ну, не совсем так спрашивали, но смысл похож.
А дедушка (там всех внуков в семье называет дедушка) отвечал, мол, очень я Шойгу
уважаю.
— А почему, робко спросили журналисты, – не Сергеем тогда? Ну, чтобы в
честь Шойгу.
— А потому что, отвечал дедушка, Сергеев много, а Шойгу один!
Не в бровь то есть, а прям туда, куда надо. Так что в Таджикистане теперь свой Шойгу,
извините Сергей Кужугетович.
Вообще есть ощущение, что люди пытаются этими именами что-то себе
компенсировать, Что-то вроде, да, я не стал великим писателем и не получу
Нобелевскую премию, но зато у меня сын Никанор! Вот что-то такое. И если раньше
некоторая усредненность была нормой, то теперь она пугает людей до обморока. Самое смешное при этом, что соригинальничать удается немногим (слава богу),
просто Елисеи стали новыми Мэлсами. Но вы поговорите с ними! Они усмехнутся
немного грустно и свысока, скажут, да, Даздраперма это, конечно, да, но что их
судить время было такое. Ну, пойдем, малыш Велимудр, нам надо еще успеть в собес
и в магазин за сосисочками.
Еще есть статистика популярных имен. Как это происходит, я объяснить не могу. Вот,
скажем, София бьет все рекорды популярности среди имен для девочек уже лет семь.
Если девочку зовут не София, значит она наверняка Варвара, Варвар выдают тем, кто
не успел на Софий.
Происходит это вероятно так – женщина сидит у окна, гладит себя
по круглому беременному животу и думает: «Значит так, у Андреевых Софа, у
Баскаковых Софа, у Воробьевых Софа, у соседей алкоголиков с третьего тоже Софа.
Как бы мне назвать свою будущую малышку? Погодите-ка, кажется у меня есть
отличная идея!» С другой стороны, на свете есть реальные люди, которые называют
своих детей Пасикрат и Пизистрат и тут, конечно, я за Варвару.
Ах да, нашу дочь мы в итоге назвали Полина. Поленька. Полюшка. Пока выбрали,
чуть не поубивали друг друга, сошлись в итоге на том, что я хочу назвать дочь в честь
подруги, а мужу просто нравится. Нам казалось, это простое, но вместе с тем
прекрасное старинное, незаслуженно забытое имя, которое, к тому же, отлично
сочетается с нашей простой фамилией. Через несколько дней после регистрации
свидетельства о рождении я узнала, что Полина входит в пятерку самых популярных
имен в стране за последние несколько лет.
